Назад!! Вы стоите на моей ауре!!
И немного крипи-этнографии от Падшей богини.
13.10.20..
«Ну вот, я так и знал, что у вас там в Башкирии все ненормальные… Что ни легенда, то какой-то атас – чего только стоит тетка с огромными сиськами, которая может до смерти человека ими избить. А я этого, между прочим, еще с детства боялся: когда меня маленького тетя Таня обнимала и душила могучей грудью, я что-то такое подозревал».
Такие приколы я теперь слышу каждый день, пока мы собираемся в фольклорную экспедицию. Как только в универе дали задание – собрать побольше интересных легенд и написать на их основе курсовую, Ренат так и загорелся: давайте съездим ко мне на родину, вы не пожалеете, там столько всего можно накопать! По правде говоря, я думаю, он просто хочет лишний раз побывать дома, но… в конце концов, почему бы и нет?
читать дальше
Лилька, моя лучшая подруга, тоже безумно хочет поехать. Говорит, что в Москве она точно не сможет найти такую тему, которую никто еще не раскрывал, а ей хочется написать что-то экстраординарное, чтобы ее заметили преподы и пригласили с докладом на конференцию.
Да и я подумала: а действительно, о чем мы здесь сможем написать? Про детский фольклор писать однозначно не хочу – в прошлом году подруга, которая на курс старше, уже жаловалась, что школьники над ней откровенно издевались, пересказывая фильмы и мультики, при этом матерясь похлеще сапожников. Про армейский – тем более, там вообще замучаешься, отсеивая нецензурщину, и в итоге половина материала все равно будет представлять собой одни многоточия, заменяющие ругательства…
К тому же Влада идея покататься по Башкортостану, кажется, по-настоящему увлекла, даром что он прикалывается по поводу «теток с сиськами».
Он уже добыл нам машину, старый фордик – у брата выпросил. Мы вместе с ним составили список необходимого, и он уже притащил к себе в сарай часть вещей. А глаза так и засверкали, как только он представил себе легенды о мяскай, убырлы-карчык и прочих башкирских НЕХах, которые нам будут рассказывать старики в деревнях, в которых жителей – полтора землекопа. Ненормальный он все-таки: не вылезает с сайтов страшных историй, на которые я и глянуть боюсь, знает, кажется, все ужастики, когда-либо снятые, а в прошлом году все уши мне прожужжал ужастиком про детей, написанным каким-то татарином. Псих, говорю же. Но… мой псих.
19.10.20..
Приехали, осваиваемся. Заезжали в Уфу, повидаться с Ренатовой родней. Влад упрашивал сходить в какое-то «крутое криповое место», заброшенный абортарий или что-то вроде этого… Но мы его убедили, что выберемся туда перед тем, как домой ехать. Ренат с Лилькой в один голос сказали, что у нас на практику всего две недели, так что лучше сначала сделать дело, а потом уже делать, что хочется. А у меня, если честно, просто нет желания по всяким там бомжатникам ходить – Влад меня уже два года уговаривает в Ховринку сделать вылазку, я и то не соглашаюсь…
Покатались по Уфимскому, Чишминскому, Давлекановскому районам, много с кем поговорили, диктофонную запись на несколько часов сделали, я даже почти все уже расшифровала. Сложно, конечно, народ хоть и говорит по-русски, но все равно местный говор понять сложно и башкирские слова часто вставляются – хорошо хоть Ренат помог разобрать совсем уж непонятные куски.
А сейчас приехали в маленькую деревеньку в Туймазинском районе. Нас согласилась принять одна пожилая семья, медом со своей пасеки угостила. Эльвира, хозяйка дома, чак-чак для нас испекла, сидим, едим его с чаем, а на улице страшенный ливень, так что я дико рада, что нам не придется ночевать на улице. Нарассказывали всего: про Урала-батыра, про то, что башкиры на самом-то деле от волков произошли…
Мне было интересно, но Влад на это только кривился, ему, конечно, подавай что пострашнее. После того как он минут 20 пытал хозяев просьбами рассказать что-нибудь жуткое, ему выдали, что примерно в десяти километрах от них есть деревня, в которой живет от силы человек сто, может, даже меньше, и среди них есть старик, который сталкивался в свое время с чем-то страшным и, вероятно, сможет об этом рассказать. Только есть два «но»: он почти не говорит по-русски, а сами наши хозяева никогда с ним не встречались, так что понятия не имеют, жив он еще или уже нет, да и принимает ли гостей.
20.10.20..
Ну, прекрасно. Сейчас дождь прекратился, но от этого не легче. За ночь дорогу размыло так, что попробуй мы выгнать машину, увязли бы еще во дворе. Я такой грязищи в жизни не видела – на дорогу как будто вылили щедрую порцию шоколадного крема. Обед для великанов.
Кажется, теперь я поняла смысл выражения «месить грязь».
Я предложила подождать, пока дорога подсохнет, но меня никто не поддержал: Лилька с Ренатом заявили, что не хотят терять день, а то и больше, на то, чтобы просто ждать, когда дорога снова станет проезжей, а Влад… Он мне всегда напоминал девчонку из книжки той странной писательницы, которая несколько лет назад закатила истерику по поводу своей фотки. Зацепится за что-то, «встанет на след» и дальше, пока не достигнет цели, не успокоится. Вот и тут уперся: десять километров, дескать, это вообще не расстояние, сходим туда сегодня пешком, за пару часов доберемся, поговорим с этим дедком, а к вечеру уже вернемся.
«А в чем проблема, резиновые сапоги у нас есть, так что без проблем дойдем». Ну-ну.
Если бы я знала, к чему это приведет, ни за что бы не уступила, а так решила не спорить, тем более что ребята начали уже психовать: перспектива просто сидеть без дела их совсем не прельщала.
В итоге шли мы туда далеко не пару часов – дорогу развезло так, что кое-где даже в резиновых сапогах было не пройти, так что приходилось искать где посуше, делать круги, а не идти по прямой. К тому же и указания нам дали не очень понятные, один из ориентиров «три дуба на опушке» мы вообще не нашли. Возможно, просто не заметили, но это вряд ли. Показалось даже, что шли мы не десять километров, а намного больше, но это, наверное, потому что дорога была не самая легкая. Когда по такой грязюке идешь, даже сто метров могут километром показаться…
А когда добрались до маленькой, в одну улицу деревеньки, нас ждал сюрприз. Не сказать, что приятный. Уже темнело, но свет не горел ни в одном доме, а сами дома выглядели, мягко говоря, потрепанными: где-то входная дверь не закрыта и висит на одной петле, где-то окна все до одного разбиты и зияют чернотой. И тишина еще стоит такая: ни лая собак, ни разговоров, ни-че-го.
У Лильки вырвалось: «Вряд ли тот старикан живет здесь», но Ренат уперся, стал говорить, что наверняка какой-то из домов окажется обитаем, стал сыпать умными фактами про вымирание российских деревень, вспоминать, что молодежь из них уезжает в города, а эта деревня и раньше-то обилием жителей не отличалась.
Прошли всю деревню, заглянули в окна, фонариком в них посветили, покричали даже, никто так и не откликнулся... А на улице к тому времени стемнело совсем, путь назад по таким дорогам точно не осилишь. Хотя я была за то, чтобы сразу идти, даже кричать на ребят начала, говорить, что я в этом Психовилле ночевать не собираюсь. Потом стыдно стало – мы все устали, особенно Влад, который и свои вещи тащил, и большинство моих. Вымотался жутко, а тут еще я на него ору. Извинилась перед ним и согласилась выбрать дом, менее остальных потрепанный жизнью, переночевать там, а уж завтра – назад. Хорошо хоть спальные мешки с собой захватили, и воды в фляжках как раз хватило, чтобы в котелке чай сделать. Котелок, кстати, нашли прямо в доме, правда, он грязный был как черт, чуть ли не час его драили.
Тут вообще много вещей осталось, даже одежда какая-то, стеганые одеяла. Странные люди, зачем они с собой это не взяли, когда уезжали? Просто не на чем было? Забрали, что могли, а остальное бросили?
Позже
Официально заявляю – чувство юмора у Рената с Владом просто идиотское. Ночью, когда мы уже как смогли прибрались в комнате, расстелили мешки и для тепла разделили между собой местные одеяла, предварительно хорошенько выбив из них пыль, Ренат отправился «в кустики», и минут через пять начал жутко орать с улицы. Мы, конечно, все вскочили, побежали к нему, а он стоит на крыльце, лицо все перекосилось, и за дверной косяк держится. Сказал, что как раз когда повернулся к дому спиной, к его спине кто-то холодный прижался. Тесно-тесно, даже показалось, что от этого внутри все заледенело. Тогда он и начал кричать. А когда повернулся, никого рядом не было.
Влад, конечно, начал тут же оглядываться, воодушевленно говоря о том, что это наверняка было привидение и что он всегда мечтал увидеть настоящий призрак, и вспоминая какие-то ужастики, которые кроме него никто не видел. А я так перепугалась, что хотела прямо сейчас, прямо ночью уходить отсюда, даже за рюкзаком ломанулась, упрашивая остальных вернуться к машине... Ребята увидели, как меня трясет, подошли и признались, что Ренат пошутил просто, хотел посмотреть на реакцию, а Влад его поддержал.
Пошутил, да? Как говорил мой брат: «За такие шутки в зубах бывают промежутки».
Идиоты. Тут и так страшно, а они еще все усугубляют.
21.10.20..
П-ц. Ночью Ренат заболел: весь горит, лицо пожелтело, скулы проступили, в общем, ужас какой-то. Ночью проснулись от стонов, сначала даже не поняли, откуда они, думали, что с улицы. С тех пор вожусь с ним, не отходя: откопала в рюкзаке жаропонижающее, пару таблеток антибиотиков, обезболивающее – он признался, что ему кажется, что внутри все разрывается. Теперь мне жутко стыдно, что я ругалась на него, обзывала... Ну, пошутил, ну, жестоко, но это же не значит, что я должна была так на него кричать...
Видеть не могу, как он страдает. Дрожит весь и все равно ведь при этом помнит, что сегодня мы должны были уйти отсюда. Пытается подняться, говорит, что с ним все хорошо. «Ты не волнуйся, Лера, сейчас я встану и мы пойдем». Встает – и тут же назад падает...
А Лилька с Владом пошли проверить поселок, поискать, может, при свете дня тут обнаружатся люди?
Может, вчера они просто легли спать и нас не услышали?
Влад еще сказал, хочет попробовать сеть поискать: она пропала еще вчера, на полпути сюда, и неудивительно, скорее всего, тут на многие километры нет ни одной вышки сотовой связи, но он сказал, есть шанс, что если он заберется высоко, выше уровня деревни, на холм или вроде того, сеть может и появиться. Я не стала говорить, что даже если он вдруг с кем и свяжется, скорая сюда едва ли проедет по такой дороге, у них же не внедорожники, обычные газели... Но... если он свяжется с кем-то из наших семей, возможно, они отправят к нам помощь.
Я верю в это, правда.
Я хочу домой.
Вернулась Лилька. Сказала, что не могла уже больше гулять по этой деревне, потому что днем тут, как ни странно, даже страшнее, чем было вчера. Вчера не было видно, какое тут царит запустение, а сегодня стало ясно, что тут никого не было по крайней мере несколько лет.
Дома практически рассыпаются, кажется, что дотронься до них – и все обратится в труху, слой пыли высоченный... и практически в каждом дворе разбросаны монеты с незнакомой чеканкой, серебряные, что ли... Лилька взяла одну, хотела забрать с собой на память, но когда уже хотела засунуть в карман, говорит, ей стало неприятно, как будто она держит червяка или ядовитую змею. Бросила обратно, не стала подбирать. Переволновалась. Мы все переволновались...
Как такое вообще возможно, чтобы мы были первыми за много лет, кто попал сюда? Есть же дорога, ведущая сюда, неужели по ней так давно никто не ходил? Жил же здесь тот старик, куда он делся в таком случае?
Впрочем, не знаю. Ничего уже не знаю, мысли путаются... Возможно, мы вообще ошиблись деревней. Лилька еще раз подтвердила, что они с Владом не увидели ничего, даже отдаленно напоминающего табличку с названием деревни, так что называться она может как угодно.
Пойду посплю, наверное. Лилька сказала, она посидит с Ренатом, даст ему таблетки, когда он очнется в следующий раз, а мне она советует отдохнуть, так как у меня усталый вид. Я думала поспорить, но потом поглядела на себя в зеркало и согласилась – вид у меня точно как у мертвячки. Влад, когда вернется, может такой «красоты» испугаться...
И все равно сейчас я ничего не могу сделать. Мы не можем отсюда уйти, не можем ни с кем связаться... Только если Ренату станет лучше завтра... но, пожалуй, ложных надежд питать не стоит. Реальнее, наверное, просто предложить Владу соорудить что-то вроде носилок или волокуши, положить на них Рената и дотащить его туда, где мы оставили машину.
Втроем мы должны справиться.
***
У меня просто нет слов. Честно нет. Вот всплывает в голове разное: «ужас», «кошмар», «паника», но я все равно понимаю, что это не отражает, что я на самом деле чувствую. Даже матом и то не передать...
Я просто не верю, что такое могло случиться. Как? НУ КАК?
Так. Я просто напишу.
Я встала, когда было уже темно. Печка погасла, хотя когда я уходила спать, Лилька собиралась ее растапливать.
Пошла проверить, что случилось и где все. Увидела, что Ренат лежит на боку с расширившимися глазами, которые остановились, но как будто все равно смотрят на меня. А тело у него... все в синячищах. Как будто его рота солдат пинала сапогами, но откуда им тут взяться????
Похватала свои вещи, которые нашла – не смогла оставаться в том доме, просто выбежала во двор и нашла там Лильку лежащей на спине. Глаза тоже... словно в пустоту смотрят. Словно видят что-то, чего не вижу я... А в правом боку – огромная дыра. Рваная. Как будто собаки драли...
Даже не помню, где я теперь. Бежала так, что не очень-то смотрела, куда бегу. На чердаке какого-то из деревенских домов? Вроде как. Что теперь делать – не понимаю вообще.
Боже, где Влад? гдевлад? Не могу без него.
**
Это действительно происходит? Я правда сижу и пишу ЭТО?
Не верю, неверю, неверюневерю...
Вчера я думала, я просто пересижу на этом долбаном чердаке, на который я фиг знает как забралась. Чуть ноги себе не переломала.
Пока снова не станет светло. Потом спущусь и пойду. Влада поищу. Вернусь к гостеприимным башкирам. Свалю домой в Москву. Куда угодно.
Отличный же был план, черт его дери... Хотела еще время скоротать, записать, чтобы если это кто найдет, знал, что с нами случилось.
А ночью я услышала с улицы голос Влада. Обрадовалась как дура – я так не радовалась, даже когда он встречаться предложил. Ломанулась к нему, освещая дорогу издыхающим телефоном.
А потом я на него посмотрела. Он... и вроде не он. Руки почему-то держит за спиной и улыбается странно. Как будто кривится – и угол рта отъезжает все дальше...
Шагает ко мне – а мне с каждым его шагом все страшнее и страшнее...
Хуже всего было, когда он заговорил... Стал повторять наши слова, наши фразы, которыми мы когда-то обменивались... но...
Так, как будто и не понимает смысла этих слов. Механически. И с каждым словом все быстрее и быстрее. Словно пленку магнитофонную в несколько раз ускорили.
Тут я от него и побежала. Бегу, оглядываюсь, не понимаю, что вообще делаю, это же Влад, какого черта я от него бегу...
А он... а он... вдруг оказался впереди. Вышел прямо из кустов, руки ко мне тянет, а я смотрю – на пальцах когти, честно, когти... Длинные. И как будто отливают хрен-ее-дери, медью.
Я думала, я умру, а он... ЭТО почти до меня дотянулось, а потом вдруг резко отдернуло свои лапищи и отступило на шаг. Просто отступило.
И я побежала снова. До коликов в боку. До сорванного дыхания. Пока не оказалась здесь. Черт-знает-где.
...
А в голове стучит: «Почему???????»
*
Не помню, как добралась до нашей машины. До той деревни, где мы ее оставили.
Но я дошла. Упала в грязь миллион раз по пути, наверное. Эльвира и ее муж-не-помню-как-его-зовут меня встретили. Я пыталась все рассказать, а сама чуть ли не в истерике бьюсь и сама понимаю, какую ХРЕНЬ несу.
А они так озабоченно смотрели друг на друга. В дом завели, сняли одежду. На ней тонна грязи, наверное, была... Эльвира еще на иголку напоролась, которую я, дура, перед поездкой вместе с ниткой в подкладку куртки зашила – чтобы не потерять на случай, если в дороге надо будет что-то подшить...
Говорят на своем языке... Курсаклы какой-то, габа, богаз.... Какая еще, к черту, габа???
Оставили сейчас в покое. Одну. А я сижу и не знаю, что теперь делать.
Думать могу только об одном... Почему ТО меня не тронуло? Может, я просто с ума сошла? Может, это был Влад, от которого я убежала как идиотка, потому что мне хрен знает что показалось?
И может, если так, он придет за мной? Сюда.
Примечание:
Курсаклы, габа, богаз – это на башкирском синонимы слова «беременная». Как может воспринять на слух эти слова девушка, не владеющая языком.
Монстр из истории называется «албасты».
Автор - Oriella
13.10.20..
«Ну вот, я так и знал, что у вас там в Башкирии все ненормальные… Что ни легенда, то какой-то атас – чего только стоит тетка с огромными сиськами, которая может до смерти человека ими избить. А я этого, между прочим, еще с детства боялся: когда меня маленького тетя Таня обнимала и душила могучей грудью, я что-то такое подозревал».
Такие приколы я теперь слышу каждый день, пока мы собираемся в фольклорную экспедицию. Как только в универе дали задание – собрать побольше интересных легенд и написать на их основе курсовую, Ренат так и загорелся: давайте съездим ко мне на родину, вы не пожалеете, там столько всего можно накопать! По правде говоря, я думаю, он просто хочет лишний раз побывать дома, но… в конце концов, почему бы и нет?
читать дальше
Лилька, моя лучшая подруга, тоже безумно хочет поехать. Говорит, что в Москве она точно не сможет найти такую тему, которую никто еще не раскрывал, а ей хочется написать что-то экстраординарное, чтобы ее заметили преподы и пригласили с докладом на конференцию.
Да и я подумала: а действительно, о чем мы здесь сможем написать? Про детский фольклор писать однозначно не хочу – в прошлом году подруга, которая на курс старше, уже жаловалась, что школьники над ней откровенно издевались, пересказывая фильмы и мультики, при этом матерясь похлеще сапожников. Про армейский – тем более, там вообще замучаешься, отсеивая нецензурщину, и в итоге половина материала все равно будет представлять собой одни многоточия, заменяющие ругательства…
К тому же Влада идея покататься по Башкортостану, кажется, по-настоящему увлекла, даром что он прикалывается по поводу «теток с сиськами».
Он уже добыл нам машину, старый фордик – у брата выпросил. Мы вместе с ним составили список необходимого, и он уже притащил к себе в сарай часть вещей. А глаза так и засверкали, как только он представил себе легенды о мяскай, убырлы-карчык и прочих башкирских НЕХах, которые нам будут рассказывать старики в деревнях, в которых жителей – полтора землекопа. Ненормальный он все-таки: не вылезает с сайтов страшных историй, на которые я и глянуть боюсь, знает, кажется, все ужастики, когда-либо снятые, а в прошлом году все уши мне прожужжал ужастиком про детей, написанным каким-то татарином. Псих, говорю же. Но… мой псих.
19.10.20..
Приехали, осваиваемся. Заезжали в Уфу, повидаться с Ренатовой родней. Влад упрашивал сходить в какое-то «крутое криповое место», заброшенный абортарий или что-то вроде этого… Но мы его убедили, что выберемся туда перед тем, как домой ехать. Ренат с Лилькой в один голос сказали, что у нас на практику всего две недели, так что лучше сначала сделать дело, а потом уже делать, что хочется. А у меня, если честно, просто нет желания по всяким там бомжатникам ходить – Влад меня уже два года уговаривает в Ховринку сделать вылазку, я и то не соглашаюсь…
Покатались по Уфимскому, Чишминскому, Давлекановскому районам, много с кем поговорили, диктофонную запись на несколько часов сделали, я даже почти все уже расшифровала. Сложно, конечно, народ хоть и говорит по-русски, но все равно местный говор понять сложно и башкирские слова часто вставляются – хорошо хоть Ренат помог разобрать совсем уж непонятные куски.
А сейчас приехали в маленькую деревеньку в Туймазинском районе. Нас согласилась принять одна пожилая семья, медом со своей пасеки угостила. Эльвира, хозяйка дома, чак-чак для нас испекла, сидим, едим его с чаем, а на улице страшенный ливень, так что я дико рада, что нам не придется ночевать на улице. Нарассказывали всего: про Урала-батыра, про то, что башкиры на самом-то деле от волков произошли…
Мне было интересно, но Влад на это только кривился, ему, конечно, подавай что пострашнее. После того как он минут 20 пытал хозяев просьбами рассказать что-нибудь жуткое, ему выдали, что примерно в десяти километрах от них есть деревня, в которой живет от силы человек сто, может, даже меньше, и среди них есть старик, который сталкивался в свое время с чем-то страшным и, вероятно, сможет об этом рассказать. Только есть два «но»: он почти не говорит по-русски, а сами наши хозяева никогда с ним не встречались, так что понятия не имеют, жив он еще или уже нет, да и принимает ли гостей.
20.10.20..
Ну, прекрасно. Сейчас дождь прекратился, но от этого не легче. За ночь дорогу размыло так, что попробуй мы выгнать машину, увязли бы еще во дворе. Я такой грязищи в жизни не видела – на дорогу как будто вылили щедрую порцию шоколадного крема. Обед для великанов.
Кажется, теперь я поняла смысл выражения «месить грязь».
Я предложила подождать, пока дорога подсохнет, но меня никто не поддержал: Лилька с Ренатом заявили, что не хотят терять день, а то и больше, на то, чтобы просто ждать, когда дорога снова станет проезжей, а Влад… Он мне всегда напоминал девчонку из книжки той странной писательницы, которая несколько лет назад закатила истерику по поводу своей фотки. Зацепится за что-то, «встанет на след» и дальше, пока не достигнет цели, не успокоится. Вот и тут уперся: десять километров, дескать, это вообще не расстояние, сходим туда сегодня пешком, за пару часов доберемся, поговорим с этим дедком, а к вечеру уже вернемся.
«А в чем проблема, резиновые сапоги у нас есть, так что без проблем дойдем». Ну-ну.
Если бы я знала, к чему это приведет, ни за что бы не уступила, а так решила не спорить, тем более что ребята начали уже психовать: перспектива просто сидеть без дела их совсем не прельщала.
В итоге шли мы туда далеко не пару часов – дорогу развезло так, что кое-где даже в резиновых сапогах было не пройти, так что приходилось искать где посуше, делать круги, а не идти по прямой. К тому же и указания нам дали не очень понятные, один из ориентиров «три дуба на опушке» мы вообще не нашли. Возможно, просто не заметили, но это вряд ли. Показалось даже, что шли мы не десять километров, а намного больше, но это, наверное, потому что дорога была не самая легкая. Когда по такой грязюке идешь, даже сто метров могут километром показаться…
А когда добрались до маленькой, в одну улицу деревеньки, нас ждал сюрприз. Не сказать, что приятный. Уже темнело, но свет не горел ни в одном доме, а сами дома выглядели, мягко говоря, потрепанными: где-то входная дверь не закрыта и висит на одной петле, где-то окна все до одного разбиты и зияют чернотой. И тишина еще стоит такая: ни лая собак, ни разговоров, ни-че-го.
У Лильки вырвалось: «Вряд ли тот старикан живет здесь», но Ренат уперся, стал говорить, что наверняка какой-то из домов окажется обитаем, стал сыпать умными фактами про вымирание российских деревень, вспоминать, что молодежь из них уезжает в города, а эта деревня и раньше-то обилием жителей не отличалась.
Прошли всю деревню, заглянули в окна, фонариком в них посветили, покричали даже, никто так и не откликнулся... А на улице к тому времени стемнело совсем, путь назад по таким дорогам точно не осилишь. Хотя я была за то, чтобы сразу идти, даже кричать на ребят начала, говорить, что я в этом Психовилле ночевать не собираюсь. Потом стыдно стало – мы все устали, особенно Влад, который и свои вещи тащил, и большинство моих. Вымотался жутко, а тут еще я на него ору. Извинилась перед ним и согласилась выбрать дом, менее остальных потрепанный жизнью, переночевать там, а уж завтра – назад. Хорошо хоть спальные мешки с собой захватили, и воды в фляжках как раз хватило, чтобы в котелке чай сделать. Котелок, кстати, нашли прямо в доме, правда, он грязный был как черт, чуть ли не час его драили.
Тут вообще много вещей осталось, даже одежда какая-то, стеганые одеяла. Странные люди, зачем они с собой это не взяли, когда уезжали? Просто не на чем было? Забрали, что могли, а остальное бросили?
Позже
Официально заявляю – чувство юмора у Рената с Владом просто идиотское. Ночью, когда мы уже как смогли прибрались в комнате, расстелили мешки и для тепла разделили между собой местные одеяла, предварительно хорошенько выбив из них пыль, Ренат отправился «в кустики», и минут через пять начал жутко орать с улицы. Мы, конечно, все вскочили, побежали к нему, а он стоит на крыльце, лицо все перекосилось, и за дверной косяк держится. Сказал, что как раз когда повернулся к дому спиной, к его спине кто-то холодный прижался. Тесно-тесно, даже показалось, что от этого внутри все заледенело. Тогда он и начал кричать. А когда повернулся, никого рядом не было.
Влад, конечно, начал тут же оглядываться, воодушевленно говоря о том, что это наверняка было привидение и что он всегда мечтал увидеть настоящий призрак, и вспоминая какие-то ужастики, которые кроме него никто не видел. А я так перепугалась, что хотела прямо сейчас, прямо ночью уходить отсюда, даже за рюкзаком ломанулась, упрашивая остальных вернуться к машине... Ребята увидели, как меня трясет, подошли и признались, что Ренат пошутил просто, хотел посмотреть на реакцию, а Влад его поддержал.
Пошутил, да? Как говорил мой брат: «За такие шутки в зубах бывают промежутки».
Идиоты. Тут и так страшно, а они еще все усугубляют.
21.10.20..
П-ц. Ночью Ренат заболел: весь горит, лицо пожелтело, скулы проступили, в общем, ужас какой-то. Ночью проснулись от стонов, сначала даже не поняли, откуда они, думали, что с улицы. С тех пор вожусь с ним, не отходя: откопала в рюкзаке жаропонижающее, пару таблеток антибиотиков, обезболивающее – он признался, что ему кажется, что внутри все разрывается. Теперь мне жутко стыдно, что я ругалась на него, обзывала... Ну, пошутил, ну, жестоко, но это же не значит, что я должна была так на него кричать...
Видеть не могу, как он страдает. Дрожит весь и все равно ведь при этом помнит, что сегодня мы должны были уйти отсюда. Пытается подняться, говорит, что с ним все хорошо. «Ты не волнуйся, Лера, сейчас я встану и мы пойдем». Встает – и тут же назад падает...
А Лилька с Владом пошли проверить поселок, поискать, может, при свете дня тут обнаружатся люди?
Может, вчера они просто легли спать и нас не услышали?
Влад еще сказал, хочет попробовать сеть поискать: она пропала еще вчера, на полпути сюда, и неудивительно, скорее всего, тут на многие километры нет ни одной вышки сотовой связи, но он сказал, есть шанс, что если он заберется высоко, выше уровня деревни, на холм или вроде того, сеть может и появиться. Я не стала говорить, что даже если он вдруг с кем и свяжется, скорая сюда едва ли проедет по такой дороге, у них же не внедорожники, обычные газели... Но... если он свяжется с кем-то из наших семей, возможно, они отправят к нам помощь.
Я верю в это, правда.
Я хочу домой.
Вернулась Лилька. Сказала, что не могла уже больше гулять по этой деревне, потому что днем тут, как ни странно, даже страшнее, чем было вчера. Вчера не было видно, какое тут царит запустение, а сегодня стало ясно, что тут никого не было по крайней мере несколько лет.
Дома практически рассыпаются, кажется, что дотронься до них – и все обратится в труху, слой пыли высоченный... и практически в каждом дворе разбросаны монеты с незнакомой чеканкой, серебряные, что ли... Лилька взяла одну, хотела забрать с собой на память, но когда уже хотела засунуть в карман, говорит, ей стало неприятно, как будто она держит червяка или ядовитую змею. Бросила обратно, не стала подбирать. Переволновалась. Мы все переволновались...
Как такое вообще возможно, чтобы мы были первыми за много лет, кто попал сюда? Есть же дорога, ведущая сюда, неужели по ней так давно никто не ходил? Жил же здесь тот старик, куда он делся в таком случае?
Впрочем, не знаю. Ничего уже не знаю, мысли путаются... Возможно, мы вообще ошиблись деревней. Лилька еще раз подтвердила, что они с Владом не увидели ничего, даже отдаленно напоминающего табличку с названием деревни, так что называться она может как угодно.
Пойду посплю, наверное. Лилька сказала, она посидит с Ренатом, даст ему таблетки, когда он очнется в следующий раз, а мне она советует отдохнуть, так как у меня усталый вид. Я думала поспорить, но потом поглядела на себя в зеркало и согласилась – вид у меня точно как у мертвячки. Влад, когда вернется, может такой «красоты» испугаться...
И все равно сейчас я ничего не могу сделать. Мы не можем отсюда уйти, не можем ни с кем связаться... Только если Ренату станет лучше завтра... но, пожалуй, ложных надежд питать не стоит. Реальнее, наверное, просто предложить Владу соорудить что-то вроде носилок или волокуши, положить на них Рената и дотащить его туда, где мы оставили машину.
Втроем мы должны справиться.
***
У меня просто нет слов. Честно нет. Вот всплывает в голове разное: «ужас», «кошмар», «паника», но я все равно понимаю, что это не отражает, что я на самом деле чувствую. Даже матом и то не передать...
Я просто не верю, что такое могло случиться. Как? НУ КАК?
Так. Я просто напишу.
Я встала, когда было уже темно. Печка погасла, хотя когда я уходила спать, Лилька собиралась ее растапливать.
Пошла проверить, что случилось и где все. Увидела, что Ренат лежит на боку с расширившимися глазами, которые остановились, но как будто все равно смотрят на меня. А тело у него... все в синячищах. Как будто его рота солдат пинала сапогами, но откуда им тут взяться????
Похватала свои вещи, которые нашла – не смогла оставаться в том доме, просто выбежала во двор и нашла там Лильку лежащей на спине. Глаза тоже... словно в пустоту смотрят. Словно видят что-то, чего не вижу я... А в правом боку – огромная дыра. Рваная. Как будто собаки драли...
Даже не помню, где я теперь. Бежала так, что не очень-то смотрела, куда бегу. На чердаке какого-то из деревенских домов? Вроде как. Что теперь делать – не понимаю вообще.
Боже, где Влад? гдевлад? Не могу без него.
**
Это действительно происходит? Я правда сижу и пишу ЭТО?
Не верю, неверю, неверюневерю...
Вчера я думала, я просто пересижу на этом долбаном чердаке, на который я фиг знает как забралась. Чуть ноги себе не переломала.
Пока снова не станет светло. Потом спущусь и пойду. Влада поищу. Вернусь к гостеприимным башкирам. Свалю домой в Москву. Куда угодно.
Отличный же был план, черт его дери... Хотела еще время скоротать, записать, чтобы если это кто найдет, знал, что с нами случилось.
А ночью я услышала с улицы голос Влада. Обрадовалась как дура – я так не радовалась, даже когда он встречаться предложил. Ломанулась к нему, освещая дорогу издыхающим телефоном.
А потом я на него посмотрела. Он... и вроде не он. Руки почему-то держит за спиной и улыбается странно. Как будто кривится – и угол рта отъезжает все дальше...
Шагает ко мне – а мне с каждым его шагом все страшнее и страшнее...
Хуже всего было, когда он заговорил... Стал повторять наши слова, наши фразы, которыми мы когда-то обменивались... но...
Так, как будто и не понимает смысла этих слов. Механически. И с каждым словом все быстрее и быстрее. Словно пленку магнитофонную в несколько раз ускорили.
Тут я от него и побежала. Бегу, оглядываюсь, не понимаю, что вообще делаю, это же Влад, какого черта я от него бегу...
А он... а он... вдруг оказался впереди. Вышел прямо из кустов, руки ко мне тянет, а я смотрю – на пальцах когти, честно, когти... Длинные. И как будто отливают хрен-ее-дери, медью.
Я думала, я умру, а он... ЭТО почти до меня дотянулось, а потом вдруг резко отдернуло свои лапищи и отступило на шаг. Просто отступило.
И я побежала снова. До коликов в боку. До сорванного дыхания. Пока не оказалась здесь. Черт-знает-где.
...
А в голове стучит: «Почему???????»
*
Не помню, как добралась до нашей машины. До той деревни, где мы ее оставили.
Но я дошла. Упала в грязь миллион раз по пути, наверное. Эльвира и ее муж-не-помню-как-его-зовут меня встретили. Я пыталась все рассказать, а сама чуть ли не в истерике бьюсь и сама понимаю, какую ХРЕНЬ несу.
А они так озабоченно смотрели друг на друга. В дом завели, сняли одежду. На ней тонна грязи, наверное, была... Эльвира еще на иголку напоролась, которую я, дура, перед поездкой вместе с ниткой в подкладку куртки зашила – чтобы не потерять на случай, если в дороге надо будет что-то подшить...
Говорят на своем языке... Курсаклы какой-то, габа, богаз.... Какая еще, к черту, габа???
Оставили сейчас в покое. Одну. А я сижу и не знаю, что теперь делать.
Думать могу только об одном... Почему ТО меня не тронуло? Может, я просто с ума сошла? Может, это был Влад, от которого я убежала как идиотка, потому что мне хрен знает что показалось?
И может, если так, он придет за мной? Сюда.
Примечание:
Курсаклы, габа, богаз – это на башкирском синонимы слова «беременная». Как может воспринять на слух эти слова девушка, не владеющая языком.
Монстр из истории называется «албасты».
Автор - Oriella
Вопрос: Крипи?
| 1. Да! | 108 | (100%) | |
| Всего: | 108 | ||
@темы: крипи-фест, 9 крипи-фест
-
-
01.12.2014 в 21:04-
-
01.12.2014 в 21:31Получается, это ее иголка спасла?
Похоже, да. Обереги от албасты - металлические предметы.
-
-
01.12.2014 в 21:38А это про кого, интересно?
-
-
02.12.2014 в 00:02-
-
02.12.2014 в 00:24-
-
02.12.2014 в 00:27Также албаста приносит вред беременным женщинам. В старину беременным рекомендовали носить платья, к подолу которых прикалывали иголку. (с) вики
-
-
02.12.2014 в 00:30Похоже, монстр героиню просто на сладкое оставил, но помешала иголка. ))
-
-
02.12.2014 в 00:31-
-
02.12.2014 в 00:35Кстати, тут в тексте упоминается ужастик от татарского автора. Это ведь «Убыр» Наиля Измайлова имеется в виду? Весьма годная крипота, всем советую.
-
-
02.12.2014 в 03:16-
-
02.12.2014 в 11:10-
-
02.12.2014 в 12:33-
-
02.12.2014 в 12:39-
-
02.12.2014 в 12:43-
-
02.12.2014 в 12:49-
-
02.12.2014 в 16:51-
-
02.12.2014 в 16:52Вот мне тоже "Торчвуд" вспомнился.
-
-
02.12.2014 в 21:07"Убыр" - чудесная книжка, прям обрадовалась упоминанию^^
История хорошая, хоть и непонятки с возможной беременностью и защитой от албасты.
-
-
02.12.2014 в 21:45-
-
02.12.2014 в 22:27-
-
02.12.2014 в 22:52-
-
05.12.2014 в 20:31-
-
09.12.2014 в 03:51А вот с иголкой и беременностью не очень понятно без чтения комментов. То есть совсем непонятно. Про Фрая читается в тексте легко, но это ж пасхалка, а иголка, беременность имеют прямое отношение к истории.
И вот да, я тоже подумала, что ее монстр прикосновением забеременел. А как там на самом деле - непонятно.
-
-
11.12.2014 в 03:10А вот с иголкой и беременностью не очень понятно без чтения комментов. То есть совсем непонятно. Про Фрая читается в тексте легко, но это ж пасхалка, а иголка, беременность имеют прямое отношение к истории.
Я думала в примечании про это написать, но в последний момент отказалась от этой идеи: тогда пришлось бы много что цитировать из легенд. И про то, что албасты может чужой облик принять, и про то, что болезни вызывает, и про то, что печень с легкими вырвать может...
А вообще я с самого начала и думала так, как здесь в комментах написали: героиню последней оставили, потому что после долгих лет монстрячьего воздержания она была самым лакомым куском. Если бы у албасты еще была возможность ее первой захомячить, она бы, наверное, не удержалась, но первым подвернулся Ренат
Вот мне тоже "Торчвуд" вспомнился.
А что там было в Торчвуде?
-
-
12.12.2014 в 22:08действительно жуть, особенно с Владом. отличная история, спасибо!