Заклятие параноика

[Orisa]

Как говорится, нужное подчеркнуть:

СТИВЕН КИНГ
ЗАКЛЯТИЕ ПАРАНОИКА

Нет больше
Ни выхода и ни входа.
Дверь, что окрашена белым,
хлопала - ветром било.
Все хлеще и хлеще.
Кто-то стоит на пороге -
в черном плаще,
горло его согрето
тонкою сигаретой.
Зря только время тратит -
его приметы -
в моем дневничке. В тетради.
Выстроились адресаты -
змеею. Криво.
Рыжею кровью
красит их лица
свет от ближнего бара.
Свет продолжает литься...
Нет больше
ни выдоха и ни вдоха.
Если я сдохну,
если я скроюсь из виду,
если я больше не выйду,
мой ангел - а может, черт -
отправит мой дневничок
в Лэнгли, что в штате Виргиния.
Стены пропахли джином,
свет пролился потоком,
ветры его сотрясали...
БЫЛО - пятьсот адресатов
по пятистам аптекам.
Были блики да блоки.
Было - пятьсот блокнотов...
В черном. Готов. Глуп.
И огонек - у губ.
Город - в огне...
Страх потечет реками.
Кто там стоит у рекламы,
думает обо мне?
Долго. Мучительно долго.
В комнатах дальних - дольних? -
люди меня воспомнят.
Воспой мне
о жарком дыханье смерти
в звонках телефона,
о телефонной сумятице,
о проводной смуте...
Видишь, как просто?
Там - одинокий кабак на перекрестке.
Там, чередою столетий,
в мужском туалете
хрипит запоротый рок,
и в руки - из рук -
в круг -
ползет вороненая пушка,
и каждая пуля-пешка
носит мое имя.
Ты говорил с ними?
Их накололи.
Им не сыскать мое имя
в чреде некрологов.
В их головах - муть,
им не найти мою мать,
она скончалась.
Стены от крика качались.
Кто собирал пробы,
точно с чешуйчатых гадов,
с моих петляющих взглядов,
со снов моих перекосных,
со слез моих перекрестных?
Свет невозможно убрать...
А среди них - мой брат.
Может, я говорил?
Что-то не помню...
Брат мой все просит
заполнить бумаги его жены.
Она - издалека,
начало ее дороги -
где-то в России...
Вы еще живы?
Вас ни о чем не просили!
Слушай меня, это важно,
прошу, услышь...
Ливень падает свыше,
с высоких крыш.
Капли - колючее крошево,
серое кружево.
Черные вороны сжали
ручки зонтов черных.
Болтают... слушай, о чем они?
Пялятся на часы.
В воде дороги чисты.
Долго лило - острые струи мелькали.
Когда завершится ливень,
останутся лишь глаза -
как монетки мелкие.
Останется ложь.
Подумай - стоит стараться?
Вороны - черные.
Вороны эти ученые -
у ФБР на службе.
Вороны - иностранцы,
все это очень сложно.
Лица манили,
но я обманул их -
я из автобуса выпрыгнул.
Один. На ходу. Без денег.
Там, среди дымных выхлопов,
таксист-бездельник
поверх газеты измятой
прошил меня взглядом,
глянул - словно сглодал.
Я - ошалевший, измотанный.
Кану,
как камень.
Сверху - соседка.
Ушлая старая стерва,
седина - на пробор...
Ее электроприбор
жрет свет моей лампы,
мне уже трудно писать.
Мне подарили пса:
пятнистые лапы -
да радиопередатчик,
вживленный в нос.
Мистика.
Прямо с моста
я столкнул пса вниз -
на двадцать шесть пролетов...
Вот, написал про это.
(Ну-ка, назад, проклятый!
Живо - назад!
Я видел высоких людей -
гляди,
больше не будет проколов.)
В закусочной пол
пел
старые блюзы-хиты.
Официантка - хитра:
твердит, что бифштекс солили.
Да мне ли не знать стрихнина!
Горький тропический запах
не заглушить горчицей,
по - притуши-ка запал,
стоит ли горячиться?
От горизонта,
от гор
ночью пришел огонь.
Видишь, как дым - нимбом -
сереет в небе?
Ночью все мысли смяты,
то ли это!
Кто-то безликий - смутный -
по трубам отстойника столько
плыл к моему туалету...
Слушал мои разговоры
сквозь тонкие стены -
стены вращали ушами,
стены дышали,
стены давили стоны.
Видишь - следы рук
фаянс испачкали белый?
Время стянулось в круг,
все это вправду было...
День переходит в вечер,
красным горит по сгибу:
Мне позвонят - я уже не отвечу.
Не телефон - гибель!
Бог посылал грозы -
люди швыряли грязью.
Грязью залили землю,
больше - ни солнца ни зелени,
лишь крики боли.
Они научились врываться,
у них - винтовки да рации.
У них - ни заминки в речи,
им объясняют врачи,
как будет эффектнее трахаться.
Прикинь, как сладко:
в лекарствах у них - кислотка,
в лечебных свечках - "снежок".
Кто там. с ножом,
рвется - прогнать солнце?
Пусть только сунется!
Дорога моя - все уже,
дела - не в лад.
Я облекаюсь в лед,
не помню - я говорил уже?
Лед ослепляет подлые инфраскопы,
слежка выходит за скобки...
Вот - наклонилось к закату
индейское лето.
Произношу заклятья,
ношу амулеты.
Золою
засыпаны залы.
Вы полагаете - взяли?
К черту!
Я ж вас прикончу в секунду.
Я ж вас попалю за черту -
четко!
Любовь моя, будешь кофе?
... Небо - как кафель,
моя усмешка - как грим...
Нет у меня в ходу ни имени,
ни выхода и ни входа.
Кто-то стоит,
согретый горечью сигареты.
Не помню - я говорил?

К О Н Е Ц

@темы: Невидимые шпионы, Домашние животные - кто они??, Ночь, улица, фонарь, МАНЬЯКИ!, На улице, Психическое, Еда, Соседи

Comments

[Плазмоид]

Потрясающий перевод

[Orisa]

Перевод Н. Эристави.Она же переводила «Оуэну» (других стихов Кинга мне видеть не приходилось).
И рифмы вроде нет, но как цепляет...

[Кот Аморфный]

Как это нет рифмы, когда есть?)))

[Гость]

Есть рифма. Отличная рифма, отличное произведение, отличный писатель, и отличный переводчик. Всё отлично.

[fade away1]

Мое любимое. Но все-таки лучше читать в оригинале.

[Гость]

Refur , а как называется на оригинале? Я тоже хочу почитать.))

[fade away1]

Гость, называется "Paranoid: A Chant".

Вот я его даже сюда скопировала, оно просто потрясающее (:

I can't go out no more.
There's a man by the door
in a raincoat
smoking a cigarette.

But

I've put him in my diary
and the mailers are all lined up
on the bed, bloody in the glow
of the bar sign next door.

He knows that if I die
(or even drop out of sight)
the diary goes and everyone knows
the CIA`s in Virginia.

500 mailers bought from
500 drug counters each one different
and 500 notebooks
with 500 pages in every one.

I am prepared.

I can see him from up here.
His cigarette winks from just
above his trenchcoat collar
and somewhere there's a man on a subway
sitting under a Black Velvet ad thinking my name.

Men have discussed me in back rooms.
If the phone rings there's only dead breath.

In the bar across the street a snubnose
revolver has changed hands in the men's room.
Each bullet has my name on it.
My name is written in back files
and looked up in newspaper morgues.

My mother's been investigated;
thank God she's dead.

They have writing samples
and examine the back loops of pees
and the crosses of tees.

My brother's with them, did I tell you?
His wife is Russian and he
keeps asking me to fill out forms.
I have it in my diary.
Listen--
listen
do listen:
you must listen.

In the rain, at the bus stop,
black crows with black umbrellas
pretend to look at their watches, but
it's not raining. Their eyes are silver dollars.
Some are scholars in the pay of the FBI
most are the foregneirs who pour through
our streets. I fooled them
got off the bus at 25th and Lex
where a cabby watched me over his newspaper.

In the room above me an old woman
has put an electric suction cup on her floor.
It sends out rays through my light fixture
and now I write in the dark
by the bar signs glow.

I tell you I know.

They sent me a dog with brown spots
and a radio cobweb in its nose.
I drowned it in the sink and wrote it up
in folder GAMMA.

I don't look in the mailbox anymore.
The greeting cards are letter-bombs.

(Step away! Goddam you!
Step away, I know tall people!
I tell you I know very tall people!)

The luncheonette is laid with talking floors
and the waitress says it was salt but I know arsenic
when it's put before me. And the yellow taste of mustard
to mask the bitter odor of almonds.

I have seen strange lights in the sky.
Last night a dark man with no face crawled through nine
miles of sewer to surface in my toilet, listening
for phone calls through the cheap wood with
chrome ears.
I tell you man, i hear.

I saw his muddy handprints
on the porcelain.

I don't answer the phone now,
have I told you that?

They are planning to flood the earth with sludge.
They are planning break-ins.

They have got physicians
advocating weird sex positions.
They are making addictive laxatives
and suppositories that burn.
They know how to put out the sun
with blowguns.

I pack myself in ice - have I told you that?
It obviates their infrascopes.
I know chants and I wear charms.
You may think you have me but I could destroy you
any second now.

Any second now.

Any second now.

Would you like some coffee, my love?

Did I tell you I can't go out no more?
There's a man by the door
in a raincoat.

[Плазмоид]

У него у самого рифма хромает Т_т

[fade away1]

Hamsterina, мне кажется, это что-то вроде особенного стихосложения (: ну, белые стихи, или как-то так.

[Гость]

Refur , кланяюсь Вам в ножки низко, по японски. Целую Вам ботинки. Спасибо!
Hamsterina , это такой стиль. Мэйби. А вообще хз.

[Плазмоид]

Ну в принципе лучше бы рассказ написал, а не стихи такой рифмовки

[Гость]

Hamsterina , из этого вряд ли получился бы рассказ. Стихи - это стихи.

[Плазмоид]

Перевод получился лучше оригинала.Задумка хорошая, но сделать из этого стих он не смог.

[Гость]

Hamsterina , ну, может, это просто не Ваше? ))

[Плазмоид]

Я не говорю что некрасиво, мне нравится, но это не стих)

[Кеттарийская Чиффа]

гимн)

[Модо]

Мой скромный подарок: